Ночь над Манхэттеном - Страница 12

— Приглашаешь?

— Куда?

— Стать твоей. В каком, кстати, смысле?

— В самом лучшем. — Стефан беззастенчиво разглядывал ее. И Хэтти вдруг поймала себя на неуютной мысли, что он совсем не в восторге от ее «красоты», что видал и получше и что в его коллекции побывали, наверно, тысячи супермоделей, с которыми ей не сравниться.

— Ты что, как прежде готов на мне жениться?

Стефан нежно взял ее руку в свою, так что пожилая женщина за соседним столиком умиленно вытерла слезу, ибо с таким лицом, в таком дорогом ресторане можно делать только одно — предложение.

— Девочка, ты что, с луны свалилась? Я предлагаю тебе стать моей подругой.

— Подругой?

— Если тебе не нравится формулировка, то давай по-другому — любовницей.

— Ты… — Она начала вставать. — Ты… ты в своем уме? Ты всем своим девкам делал такие грязные предложения прямо в первый вечер знакомства?

— Не вижу в нем ничего грязного, Хэтти. Это жизнь. К тому же уж мы-то с тобой знакомы далеко не первый вечер. Ладно, прости. Я пошутил.

— Пошутил?

— Да, Хэтти. Я, видишь ли, несостоявшийся актер. Я не смог освоить профессию, зато прекрасно освоил розыгрыши.

— Пошутил? — Хэтти мелко заморгала. Обидно было вдвойне. — Я сейчас уйду!

— Нет, прошу тебя. Сначала послушай… Это все своеобразная проверка на подлинность. — Голос его был чересчур вкрадчив.

— Проверка на подлинность?

— Да, я всегда так делаю, чтобы знать.

— Ты хотел выяснить, что мне от тебя надо? И не готова ли я броситься к тебе на шею ради работы и денег?

— Ну… что-то вроде этого. Я всегда провоцирую людей на резкие действия. Кто-то ведется, а кто-то, вроде тебя, обижается. Но, как бы человек ни поступил, именно в этот момент вся его сущность вылезает наружу.

— И какова же оказалась моя сущность? — процедила Хэтти сквозь зубы, размышляя, дать ему пощечину или уйти просто так.

— Ты неподкупна, моя прелесть. Ты неподкупна, как королева!

— А может, мало предложил?

Стефан от души захохотал.

— Ты стала зубастой. Могу поклясться, это не бабушка научила тебя быть такой, а мистер Нью-Йорк, к которому ты всегда была неравнодушна… Ну, что скажешь? Я прав?

— Ты не пробовал показаться психиатру, Стефан? Вот что я скажу!

Он захохотал еще громче. Хэтти приподнялась на стуле, чтобы уйти, но неожиданно для себя села на место и вздохнула. Его ведь тоже воспитывал «мистер Нью-Йорк» — и весьма неплохо преуспел в этом вопросе. Хэтти стало интересно, в кого же на самом деле превратился тот долговязый нескладный подросток, чьи глаза всегда так лихорадочно горели, глядя на нее. В негодяя и хама, это раз. В лицемера и дамского угодника, который на самом деле глубоко презирает женщин и хорошие манеры, это два. А еще он взялся играть с ней. Это было ясно еще из вчерашнего телефонного звонка. Ни один нормальный мужчина, если он при этом не нарывается на ссору, так не разговаривает с девушкой. Либо Стефан действительно псих, либо деньги и карьера продюсера его испортили до неузнаваемости. Какой ужас! Ну хоть что-то хорошее в нем осталось?

— Чем ты так шокирована, родная? — тихо спросил он, глядя ей в глаза. — Ты, будто священник, свято верила, что законченных негодяев не существует и в каждом человеке есть хоть что-то хорошее? Но потом встретила меня! — Он снова захохотал.

— Сколько тебе лет, Стефан?

— А ты забыла? Я был старше тебя на три года. Двадцать девять.

— Я вот думаю, либо ты на меня сильно обижен за мое тогдашнее невнимание, либо ты и правда негодяй.

— Последнее! Конечно последнее!

— Слушай, Стефан, давай поговорим о чем-нибудь безобидном, например о работе.

— Ты считаешь, что это безобидно? — Он улыбнулся, и ей стало страшно. Почему-то сильно захотелось к Джонни. Почему-то показалось, что он бы сейчас понял ее без слов.

— Значит, ты окончательно бортанула меня с личной жизнью?

— Именно.

— То есть тебя не интересует, сколько я мог бы платить тебе за то, что ты со мной… То есть как любовнице.

— Нет. Меня интересует, сколько ты сможешь платить мне в качестве ведущей твоего шоу.

— Шоу? Это место уже занято.

Хэтти опала с лица.

— Как занято?

— Кстати, вчера вечером, когда за мной заехал тот самый спонсор, он предложил мне свою дочку…

— Все, я поняла, к чему ты клонишь, не продолжай.

— Да ни к чему я не клоню! — обиделся Стефан. — Ты думаешь, я сделал это нарочно, за то, что ты не пошла со мной гулять? Милая, в шоу-бизнесе такие вопросы решаются на раз!

— Я знаю.

— Да ни черта ты не знаешь! — вдруг взорвался он. — Чего ты дуешься, дурочка! Я бы все равно взял его дочку, он же спонсор, ты не понимаешь? И тебе было бы гораздо обиднее, если бы вчера мы ударили по рукам, а сегодня днем все равно приперся бы этот спонсор со своей дочкой. И тогда бы я позвонил тебе и сказал, что обстоятельства изменились и я не беру тебя в шоу. Что лучше?

— Но ты и так отказываешь мне.

— По крайней мере, сразу. Да, я грубый. Да, я негодяй. Но я не кидаю людей. И обещания всегда выполняю.

Хэтти посмотрела ему в глаза. Похоже, он говорил правду.

— Я пойду, Стефан. С личной жизнью — я тебя бортанула, с работой — ты меня бортанул. О чем нам еще говорить?

— Ну мало ли о чем! Например…

— Вспоминать наши совместные песочницы и тумаки на переменах?

Он внезапно стал серьезен.

— Хэтти, сядь. У меня есть к тебе одно предложение.

— Спасибо, я уже выслушала сегодня предложение.

— Да сядь ты, я тебе говорю! Я чувствую себя немного виноватым. Мы с тобой почти что родственники…