Ночь над Манхэттеном - Страница 16

Однако за время нашего бурного романа (интересно звучит, когда речь идет о двух днях) я совсем забыла про Стефана. Кажется, должна была позвонить ему вчера, чтобы дать согласие на роль. Если еще не поздно, конечно…

Все, Мадлен, пока.

Буду писать. Буду звонить.

Четверг, 15 марта 2006 г., 23.00».

Джонни откинулся на спинку стула и вздохнул с облегчением.

— Все повторяется, Хэтти. Жизнь — это круг.

Да, все повторяется. Только на этот раз письмо дошло до адресата, а он, Джонни, попросту вор. Впрочем, если верить прочитанному, то и в прошлый раз письмо успешно дошло до адресата, то есть до него. А ведь он хотел совсем другого сценария… И бедная Мадлен тут совершенно ни при чем.

— Ай да Хэтти! — проговорил он, восхищенно присвистнув. — Один — один. Далеко пойдешь, девочка.

А может, закатить скандал? Он имеет полное право. После такого чудовищного разоблачения ему есть что сказать своей бывшей девушке, и не важно, что она уже бывшая… Впрочем, он сам сейчас ведет нечестную игру.

Росомаха Мадлен оставила включенный компьютер и убежала на обед. Мало того что он всегда просил ее закрывать приемную, если его нет на месте и она уходит тоже. Кроме того он просил обязательно выключать экран или хотя бы сворачивать окна, перед тем как встать из-за стола. Таковы правила безопасности. Конечно, у них не ФБР и даже не полицейский участок, но правила есть правила. Чтобы посторонние не совали нос во внутренние дела фирмы. А то всякие тут ходят. Он, например, знает, что журналисты, которые бывают здесь, очень любопытны.

А Мадлен оставила все как есть и убежала. Сумочку взяла с собой, значит, пошла не в кафе на пятом этаже для своих, а в кофейню за углом.

Видимо, убегала впопыхах: ничего не выключено, приемная нараспашку, на экране игрушка, пара сайтов глянцевых журналов и письмо Хэтти. Все окна открыты, «висят» друг на друге, непроизвольно приглашая заглянуть… Джонни вздохнул — может, ее уволить? С другой стороны, благодаря безалаберности секретарши он узнал о тайнах Хэтти.

Следующая мысль заставила его подпрыгнуть: а что, если это — очередной розыгрыш? И письмо было специально оставлено на экране, и все очень похоже инсценировано под рассеянность Мадлен?

Впрочем, о чем это он? Какой же это розыгрыш, если он сам… Глупость какая!

Джонни еще раз пробежался глазами по тексту. Интересно, а про Долсона — правда? Такая знаменитость и Хэтти… Неужели он каким-то образом оказался другом ее детства? Надо как следует допросить Мадлен, ведь они все учились в одной школе. Хм. Любопытная парочка — Мадлен и Хэтти. Что же я сразу-то не разглядел?

Джонни вздохнул и пошел в свой кабинет. Как бы там ни было, а он сейчас поступил плохо. Нельзя читать чужие письма, даже если кто-то оставил их на экране для тебя!

Хэтти проснулась со странным ощущением чуда. Легкий утренний ветерок в приоткрытую форточку принес запахи весны и солнца. И она сначала не смогла понять, почему так явно пахнет цветами. Причем не просто цветами, а ее любимыми голубыми тюльпанами? Это — редкие цветы, Джонни никогда не мог их найти к празднику, ко дню ее рождения. Но Хэтти знала, что иногда надо баловать себя безо всякого повода, и покупала любимые цветы, расставляя их по всему дому мелкими букетиками.

Это все — ее давняя страсть к духам! Она вообще была неравнодушна к запахам и могла уловить тончайшие ноты, которые не чувствовал, кроме нее, никто. А уж «услышать» свои любимые тюльпаны, пусть даже и через форточку, вообще не составляло никакого труда. Хэтти открыла глаза и сладко потянулась — причудится же такое! А потом замерла, глядя в окно.

И в самом деле, откуда в форточке голубые тюльпаны? Она немного поморгала, но мираж не исчезал. Тогда она выдохнула и, счастливая, прошептала:

— Оливер…

Наверное, так же как для нее ясны и понятны были запахи, Оливер мог улавливать тончайшие звуки. Потому что на свой едва различимый шепот Хэтти тут же услышала из окна:

— С добрым утром, хорошая моя!

Он заглядывал в комнату и улыбался, положив подбородок на скрещенные пальцы. В этот момент Хэтти узнала, что такое счастье. Да-да, именно в этот момент. Ибо для того, чтобы стать счастливой, не нужна буря сильных чувств или острая радость. А нужно вот так… Синие тюльпаны в форточку и нежное солнечное утро.

— Спасибо за цветы.

— Ты вчера говорила, что это любимые.

— Ты искал их всю ночь?

— Да, лазил по зеленым холмам, рвал и складывал в охапки… Можно войти?

— Конечно. — Она выбралась из-под одеяла и встала ему навстречу, не замечая, что одета в смешную детскую пижаму.

Оливер перелез через подоконник и оказался в комнате. Посмотрел на Хэтти, не выдержал и улыбнулся.

— Тебе очень идет!

— Ой! — Она попыталась глупо прикрыться пледом.

— Нет, правда! Гораздо лучше, чем платья или джинсы.

— Ты думаешь?

Он шагнул к ней:

— Хэтти…

— Что, Оливер?

И оба замерли, споткнувшись о нерешительность. Каждый подумал об этом: как неудержимо хочется броситься сейчас в объятия друг друга… а дальше — будь, что будет!

— Хэтти.

— Что?

— Разве могут два счастливых человека быть счастливы не до конца?

— Счастливы?.. Оливер, я… — Она тоже сделала шаг ему навстречу — и остановилась. Трогательный момент был безнадежно испорчен шарканьем тапочек за дверью и стуком.

— Хэтти, птичка моя, с кем ты чирикаешь в такую рань?

— Это моя бабушка, — сказала Хэтти упавшим голосом.

В самом деле, могло ли быть иначе? Разве могли они сейчас… Хэтти покраснела до ушей и закрыла лицо руками, отвернувшись.